Проблема самоидентификации или о грехах и котлетах
Проблема самоидентификации
или о грехах и котлетах
(Так, филологическое якобы апропо.)
Некто позволил просочиться в прессе самоидентификации. «Я не котлета, чтобы всем нравится». Увы, разнимая на части выражение, подставляешься неизбежно. Поэт мог себе позволить фразу вроде «как давно я топчу, видно по каблуку». Неловкость фразы останавливает внимание, как неразрешенная нота. Непоэту, возможно, следует быть консервативнее. Язык говорит больше, чем автор.
Впрочем, разговор не о персоналиях. О словах.
Исходная максима имеет в виду притягательность греха. В первую очередь, разумеется, любостяжания. Прототип звучит как « я не червонец, чтобы всем нравится». Иногда с уточнением «золотой».
Советский вариант использует трехрублевую купюру или рубль.
«Не три рубля, чтобы всем нравится.»
По понятной причине отсутствия у этих трех рублей (червонец – золотые три рубля, если не вдаваться в детальную историю денег) золотого содержания.
Далее по нисходящей: «целковый» (серебряный рубль), «гривенник» (10 коп.), «пятак» (иногда медный, что подчеркивает его отличие от золотого червонца), , «три копейки».
Иногда в современной речи используется конвертируемая денежная единица.
«Не доллар, чтобы всем нравится».
Вариантов с «евро» — ничтожно мало. (Не верит народ в стабильность, должно быть.)
Реанимация антикварного «червонца», подразумевающая содержание драгметалла, свидетельствует о том, что российское прошлое в данный момент представляется более надежным, нежели современный условно западный мир.
Есть разновидности, порожденные то ли инфляций, то ли ростом благосостояния народа «сто долларов», «сотня».
Встречаются варианты обобщения «денежная купюра».
Или региональные (;-)) «тысяча крон» или «чэрвонэць».
Интеллигенты употребляют эвфемизмы, например:
«… a я и не портрет Бенжамена Ф.»
или
…«я не зеленая бумажка с американским президентом»
Зафиксирован эконом/смс-вариант «$»
Похоже, из семи смертных грехов именно алчность — самый распространенный.
За второе место борются чревоугодие и блуд. Который, к чести (ой ли?) современников проигрывает.
В исходную матрицу подставляются кулинарные пищевые:
«пряник», «шоколадка», «торт», «мороженое», «пирожное», «мармелад», даже «калач». А теперь вот и котлета.
И, наконец, тема для гендерного исследования. Подмена денег любовью. К прекрасному. Или просто к красному.
В этом случае вместо червонца фигурирует «красна девица», «девушка». Далее по нисходящей, как с денежными единицами.
Зафиксированные в речи комбинации, например: «я не бакс и не б***ь» вынуждают искать общий ряд, из которого происходят составляющие.
Справка.
Семь смертных грехов.
Перечень впервые составлен Папой Римским Григорием I Великим в VIIв. Доделывал его в XIIIв. Фома Аквинский. Включает первоначально гордыню (лат. superbia), алчность (лат. avaritia) , зависть (лат. invidia), похоть ( лат. luxuria ), гнев (лат. ira), чревоугодие (лат. gula), уныние (лат. acedia, по мере необходимости заменяется ленью).
Что ж. Фрейдовский принцип стремления к удовольствию прочно зафиксирован в речи. Собственно, деньги — наиболее абстрактный, возвышенный даже вариант. Эквивалент наслаждения (от «сладкий») или удовольствия (от «уд»). Пирожное ведь, в конце концов, можно именно за деньги купить. Котлета и девица конкретнее и осязаемее. Предпочитание их деньгам, пожалуй, свидетельствует о пребывании все же в чувственном мире. Что для человека, связанного с музыкой, не так уж и плохо. Тем более, что, уж если попытатъся провести классификацию дальше, выйдет, что блуд подвергает инфляции чувство осязания. Чревоугодие — вкус. Зависть — зрение. Похоже, незатронутыми остаются лишь обоняние и слух. В этом контексте интересно, как называется смертный грех, который дискредитирует слух?