Johannes
Участник
Раз уж я опять написал обо всех, думаю, есть смысл собрать эти заметки воедино.
Про первого (азиатского) исполнителя, особенно говорить не приходится. Это, грубо говоря, пустозвон. Техника у него хоть и даёт сбой иногда, но в целом отточена неплохо, и звук пока довольно неплохой. Просто ему совершенно нечего сказать, какой-либо месседж в отношении слушателя отсутствует, и слушать его очень быстро делается скучно, даже если он и не полез не в ту степь в содержательном плане.
Иное дело - второй китаец, Ю-Учун, кажется. Играл он, в Бетховене, вначале действительно довольно рыхло, в том числе и в ритмическом плане, но, чёрт возьми, уже в репризе первой части ситуация стала меняться и, похоже, что так если и не было задумано, то, во всяком случае, это было естественное развитие материала для него! Это музыкант, что называется, самобытный. Он играет, так сказать, "из нутра", причём в хорошем смысле. Проблема с этим в том, что если бы так решились играть многие столь яркие и популярные пианисты, мы бы ужаснулись, а тут - отнюдь нет. Ну вот он, стало быть, "проглатывает" произведение и потом уже начинает его РАССКАЗЫВАТЬ от себя. Это вот - первозданная основа настоящего мастерства, только у наших этой основе мешает часто, как ни странно, культура. А тут всё выглядит очень естественно, повторяю. В общем, я думал вначале, что второй раз я эту сонату,18, не выдержу, но чем дальше, тем больше становилось осмысленно и интересно! И то же относится к программе в целом: она шла понарастающей. И достигла пика в Чайковском. Это было увлекательно, захватывающе, упоительно, наконец! Вот просто маленькое чудо, совершающееся на твоих глазах! Дай Бог любому такого Чайковского, живого. Так что я за этого китайца всячески, хоть и некоторые проблемы у него есть.
А вот третий участник, хоть проблем у него меньше... конечно, он молодой еще, но есть сомнения, что он движется в правильном направлении. В сонате всё было хорошо,всё на месте и весьма солидно, но... оставляло ощущение какой-то сделанности, которое дальше уже всё больше походила на вымученность. И что мне особенно не понравилось, так это то, что он "заводится" от собственного звучания, а не от образа в воображении: очевидно, внутри есть некий жёсткий скелет, на который приходится наращивать мясо, а не живой этот, стало быть, образ. Пока это не особо портит в целом впечатление, но на будущее знак плохой.
Остальное он играл более-менее хорошо, но вот в Чайковском была просто катастрофа. Композитор мог бы, наверное, в гробу перевернуться от такого БЕССЕРДЕЧНОГО, мертвого исполнения. Увы, на данный момент этот товарищ не тянет.
Что касается Емельянова.... вот я уже на шестом конкурсе Чайковского, да и вообще повидал всякого, удивить меня не так легко, но тут я был действительно поражён. Вот и я сам, и многие другие часто говорят, что нашим исполнителям молодым мешает школа: они слишком знают, КАК играть, и им это формальное знание мешает уже на интуитивном уровне "врубиться". А вот тут мы видим исполнителя, который знает и КАК, и ПОЧЕМУ до мельчайших деталей именно интуитивно! То есть тут присутствует как бы строжайший академизм, всё вроде бы выверено до запятой - например, как фактура строго выстроена! - но какой же этот академизм одухотворённый! Он именно естественный, как дыхание, абсолютно цельный и свободный....
И, конечно, кантилена и в Чайковском, да и в Гайдне просто фантастическая. И надо заметить, что тут-то туше не является опорой и принципом саморазвёртывания. Мы все знаем один пример, когда упоение собственным звучанием вправду стало основой всего, но это - аномалия, а в случае Константина мы имеем опять-таки нечто естественное и ортодоксальное: одухотворённое звукоизвлечение основывается на образе. Вот его-то сразу и видишь, а потом только понимаешь, как он дошёл: когда он начал играть Баха, я невольно подумал "ох, как интересно, да что это?" - а уж потом "блин, да я это играл!" Всё самобытно и очень убедительно, почти абсолютно. Вопрос тут заключается в том, насколько в этом отождествлении себя с содержанием, образом, и через него со звучанием пианист сохранил достаточный люфт, так сказать, внутреннюю "романтическую" свободу ПРОИЗВОЛА, которую никогда нельзя использовать, но которая должна быть как соблазн... то есть не слишком ли он растворился в этом одухотворении внешнего? На этот вопрос, очевидно, второй тур даст нам ответ (тем, кто еще не в курсе). Ниже я еще кое-что хотел сказать на эту тему.
Несколько слов про Шишкина. Я не знаю, что это было, но его выступление распалось на две части, одна из которых была, в общем-то ужасна, а другая вдруг даже и вполне ничего. Баха, Бетховена и, что особенно печально, Чайковского он играл совершенно одинаково. С абстрактным напором и ожесточением буквально. Как будто он принял мощное обезболивающее, энергетика наглотался и ринулся в бой через какие-то страшные препятствия. Из нот. Ноты прошёл успешно, но искусством тут и не пахло. А на Шопене его как будто вдруг отпустило, пошло как-то живей, и к "кампанелле" уже прямо стало почти здорово. Не знаю, что там, повторяю, произошло, но в целом это совсем мимо.
Следующего азиата пропускаем. Могу отметить страшно грубую и бессмысленную колотню в "апассионате".
...после которой от мысли о том, что предстоит ещё ДВЕ апассионаты подряд становилось слегка не по себе. Однако тут погода поменялась.
Ну вот, собственно, говоря об индивидуальности артиста, которую он может терять, а может нет... в любом случае он просто ОБЯЗАН достраивать исполнение до целого именно этой самой своей индивидуальностью. А то, насколько это достраивание может принимать форму растворения в целом, зависит от типа индивидуальности. Если таковая универсальна и прекрасна сама по себе, то она может и оставаясь как бы вовне создавать очень интересные и при этом совершенно органичные комбинации, в которых само содержание, идея музыки не только не теряется, но и начинает, что называется, играть новыми красками. Это - один из полюсов пианистического искусства в целом, без которого таковое невозможно.
Так вот игра Арсения Муна - она вот так идеально индивидуальна. Там ничего не выпячивается, наоборот, всё ориентировано на очень гибкое, прямо-таки прецизионное проникновение в самые тонкие материи текста. Без форсирования, совершенно естественным путём музыкальная ткань одухотворяется, всё вовлекается в живое развитие. Тут вот уже написАли про "стандартную" апассионату.... да уж, дай Бог всякому, чтоб его "стандартное" исполнение так увлекало. Я вот с удивлением замечаю, что многие люди не замечают тембровую окраску вообще как таковую. Вот у Шишкина её действительно не было, и естественно, что он может нравиться только таким слушателям (не хотелось бы никого обижать, но...) Однако у Арсения и динамические средства на самом деле задействованы здорово.... при том, что ему удаётся полностью избежать стука. Но главное, о чём я говорю, не в этом. Главное в том, что даже в моменты, казалось бы, совершенной открытости вовне, самозабвенной экспрессии в кульминациях тем не менее всегда ощущаешь какую-то благородную сдержанность, какой-то серебряный шопеновский свет, который всему придаёт непередаваемое очарование. И поскольку эффект этот проявляется именно благодаря концентрации не на себе, а на идее, конкретном содержании исполняемого произведения, у меня нет ни малейших сомнений в его будущем: он будет только прогрессировать и дарить слушателям настоящую радость... такого типа, какой в наше время днём с огнём не сыщешь.
Артём Ясинский - несомненно хороший пианист... который, пожалуй, пока до конца не понял, что ему делать со своей индивидуальностью. Собственно, Апассионату обычно и выбирают те, кто хочет спрятаться за неким "мастерством вообще"... а те, кто прятаться не хочет, выбирают вторую, седьмую сонату - как мы это слышали сегодня вечером. Но ведь и Апассионата в конечном счёте сама по себе отнюдь не так универсальна... так что местами Артёму не вполне удавалось вписаться одинаково хорошо во все детали выбранной им концепции. Неудачным это исполнение никак не назовёшь, но и каких-то достижений тоже не обнаруживается. Они, впрочем, были, и в Рахманинове, и в Листе.... и в целом, повторяю, всё выглядело очень неплохо, но здесь я все-таки вижу скорее относительно сырой материал для дальнейшего развития, которое может быть очень впечатляющим, а может и не вполне получиться.
Утро (второго дня) начал Андрей Гугнин.... ну, я им восторгался и на прошлом конкурсе, но сейчас он явно поднялся на следующий уровень и в результате он просто на голову выше остальных участников, выступивших за два дня. То, что у него появилось, во всех исполняемых произведениях, можно сравнить с открытием нового измерения: то, что у остальных плоское, у него сделалось даже не рельефным, а по-настоящему трёхмерным, так что он может как бы брать музыку, разворачивать её как угодно, рассматривать, так сказать, с изнанки, и в результате обнаруживать глубинную структуру и логику, которая недоступна другим и которая может поразить слушателя. А то, что ему это удалось сделать с "Авророй", причём рассматриваемой именно как целое, - это особенно впечатляет. Но не менее в этом смысле интересна и "Думка". На самом деле "правильного" исполнения её не существует: она, как и многие произведения Чайковского, по крайней мере созданные до Пятой симфонии, - она как бы недописанна, и её исполнение - это каждый раз акт творчества, композиторского. Это требование, конечно, можно более или менее изящно обойти за счёт искусственного нагнетания сплошного напряжения - подобно тому, как Трифонов в своё время решил проблему Первого концерта в своём победном выступлении на конкурсе (чем и здесь обычно и пользуются даже весьма талантливые интерпретаторы). Но в исполнении Андрея мы увидели нечто настолько завершённое и цельное в этом цветущем разнообразии и внешней разбросанности, что, пожалуй, это в будущем надо будет переслушивать и изучать для того, чтобы обрести ту подлинную идею, которую можно передать и другими средствами, подобно тому, как для меня лично Первый концерт по-настоящему собирается воедино интерпретацией Артура Рубинштейна, а Четвертая симфония - исполнением Андрея Борейко, которое мне посчастливилось услышать вживую
Ну и надо отметить, что обретение этой многомерности в вИдении музыки неразрывно связано с фантастическим колористическим мастерством Андрея, как раз и позволяющим её донести до слушателя. Потрясающий эффект был в Рахманинове, где ты просто видишь эту игру цвета! А на его динамику следовало бы повнимательней посмотреть тем, кто считает стук по клавишам изобразительным средством фортепианного искусства.... очень редко у кого удар, казалось бы, наотмашь по клавишам оборачивается лишь поразительной яркостью звучания, обходясь без стука практически полностью.
Далее, азербайджанский участник... это, несомненно, большой мастер, который уже определил, что ему делать со своей индивидуальностью, а именно: он решил спрятать и загнать её вглубь. Всё у него прекрасно продумано и прочувствованно, почти нигде он не промахивается, но играет он, в общем, как-то абстрактно. В Авроре, конечно, это бросалось в глаза благодаря контрасту с колористическим многообразием у Гугнина: звучание казалось очень однообразным. Я бы не сказал, что тут это однообразие было однозначно связано со слабостью воображения, как это обычно бывает, но что-то тут не так. Да, такое как бы более аскетичное исполнение сонаты вполне можно было бы и принять как, согласно снобистским теориям, даже более аутентичное.... но вот только возникает вопрос: а для чего оно нужно вообще и на конкурсе в частности? Я уж не знаю, конечно, он показал, как и Ясинский, что он многое умеет, что ему всё нипочём.... но ведь даже и тут важно всё-таки, чтобы было просто интересно слушать музыку, как сегодня Овчинников говорил, давая кому-то интервью. А вот слушать такое, по-моему, особо незачем. Вот для себя самого я могу то же самое художественное впечатление получить, просто сев за инструмент и поиграв это, пусть и не попадая в некоторые ноты. Да, собственно, можно и просто ноты полистать. В конце концов, можно и без текста обойтись - так, в воображении. Так что не очень понятно....
Что было по-настоящему здОрово, так это Рахманинов. А вот Шопен... хоть сами по себе крайние разделы были на весьма высоком градусе, но контраста в середине не получилось, а мой тест на настоящий хай-класс в конце он совсем не прошёл: Там вилочка до самого конца, именно кончается на три форте, это должно быть настоящее безумие, а он закруглил и смазал.
Алексей Мельников... охх, хоть и перед ним было вроде неплохо, но всё равно получилось как будто в пустыне открылся какой-то абсолютно чистый, незамутнённый источник. Такая подлинность... вот у него на картинке в качестве фона видно какое-то поле сжатое, дальше линия леса... и невольно думаешь об этой нашей неброской северной природе, в которой спрятана такая красота и сила - это уже не кажется отвлечённой банальностью. Господи, какое же это всегда счастье видеть, что артист не лезет вон из кожи, чтобы соответствовать каким-то стандартам или, наоборот, выделиться из толпы, а просто идёт свои путём, никуда не сворачивая, не боясь и проторенной дороги, но и совершенно неуклонно сворачивая с неё там, где это ему кажется необходимым! Вот в Апассионате он явно осознанно отказывался от многих штампов, вроде как делающих исполнение более эффектным... это вначале кажется будто бы даже странным, но потом ты видишь общую картину, которая постепенно складывается - и она вдохновляет и поражает! Да и само пианистическое мастерство - оно как будто спрятано слегка, не выпячивается, а подчиняется выражению мысли, и только в конце понимаешь, что вот так это протянуть далеко не каждый сможет. Между прочим, в Бахе он, по-моему, тоже специально играл более аскетично.... сама-то по себе музыка, особенно прелюдия, такая, можно сказать, слезоточивая.... вот помню как её играл американский парень гениальный, на одном из предшествующих конкурсов тут, - там это сразу пробирало. А здесь - звучало вдохновенно, но сдержанно. Вообще, возможно, тут была даже стратегия, нацеленная на постепенное раскрепощение по ходу прослушивания с тем, чтобы в конце, в Листе, уже закрутилось ого-го как. В целом - незабываемое впечатление открытия какого-то затерянного мира, первозданного, с виду неброского, но наполненного на самом деле в самой себе завершенной и богатой, наполненной смыслом глубоким жизнью...
Копачевского я не могу слушать и не понимаю, как вообще может существовать такой пианист, кому и для чего он нужен. Вот на первом морденте, с которого начинается соната Гайдна, страшно грубом, бессмысленном и беспощадном, его следовало гнать. Каждый звук - отдельно, и все они вместе мертвы! Просто пытка. Куда, зачем его тащат? Вот ведь есть у них прогресс, появились в этом классе музыканты уже не просто с нормальным, но и с роскошным звукоизвлечением и пианизмом вообще, но нет - опять вот это мы должны слушать. Ладно, Бог с ними.....
Да, пару слов про Яшкина. После первой части Апассионаты я ушёл. Кстати, из других дверей вышла Постникова. Опять-таки - низкое качество пианизма. Никаких градаций, пока меццо-форте - можно слушать, а дальше начинается или грохот, или пустота. Ну, элементарная вещь, определяющая уровень. В оправдание юноше можно сказать, что когда я последний раз, двадцать с лишним лет назад, слушал его педагога, Н.Трулль, она играла в том же духе, причём играла Шопена. Может быть, она и передала ему такие "секреты мастерства", хотя трудно представить себе, как до такого могла дойти наша прославленная консерватория.
Канторов. Странно, но таки да - это всё же второй Дебарг! Забавно, что Мечетина это увидела - и тут же принялась палить из всех орудий, находить в проблемы со стилем, со вкусом... совершенно голословно. Думаю, в этом куда меньше смысла, чем в знаменитых "мешках с картошкой", которые, как кто-то написал, она таскала в своё время в прелюдиях Шопена.
Главное - да, тут сразу видишь индивидуальность. Вот с первых нот в Бахе. Я уже писал, что это уж точно не следует рассматривать как помеху, что-то препятствующее передаче авторского замысла или чему-то в этом роде. Вот если индивидуальности нет, а есть попытки надуть её подобие за счёт музыки - тогда да. Но тут-то все понимают, что это - не тот случай. Если она есть, то без её полного задействования как раз и нельзя ничего передать.
Вот у Александра мы действительно видим дерзость, даже бесшабашность какую-то - но за ними стоит какой-то внимательный и просветлённый взгляд, какой-то свет гармонизирующий, и в итоге получается удивительная игра, пробуждающая к жизни целостность художественного результата.
Забавно, что "Метель" мне показалась как-то даже перегруженной осмысленностью. Я посмотрел программу второго и третьего тура и - да! Там сплошной Брамс! Что-то мне подсказывает, что настоящего Канторова мы еще не услышали. С "серьёзным и философским подходом к исполняемой музыке" который Мечетина вдруг обнаружила у Дебарга (неплохо бы проверить, что она писала по этому поводу четыре года назад) и который она теперь противопоставляет, стало быть, хулиганскому стилю Александра, - с серьёзностью всё будет даже лучше.
Да, свежесть и непосредственность, корректируемые какой-то немного ироничной и детски-мудрой аберрацией восприятия - всё это было и в Шопене, и в Чайковском, ив Бетховене даже! Сейчас уже, после стольких новых впечатлений, некоторые детали отошли на второй план, но общее впечатление остаётся очень ярким.
Тарасевич - это, конечно, не Копачевский. Он играл, в общем-то, пристойно и нормально. У него не было никаких провалов и вывихов - но не было и достижений, соответствующих уровню этого конкурса. Баха он выбрал эффектного, и показалось ничего, - но вот беда, следующий участник играл то же самое, и сразу стало видно, как же жалки достижения представителя пианистической династии. Между тем та же Мечетина договорилась до того, что, мол, по поводу этого Баха "Татьяна Николаева радуется на небесах". Всё-таки бесстыдство этих людей поражает. Ладно. Тарасевич - посредственный пианист: у него ограниченное воображение, а с этим связано и весьма бледное звукоизвлечение - всё к одному. Заметно также и его самодовольство и отсутствие искреннего стремления к каким-то творческим свершениям. Обсуждать его выступление нет никакого смысла, а факт его прохождения в следующий тур можно обсуждать только в устной форме с использованием специфической лексики.
Ну а вот, стало быть, у следующего участника, Алима Бейсембаева, как раз всё хорошо и с воображением, и со звукоизвлечением, и с осмыслением формы. То есть со всем, что есть содержательного в пианистическом искусстве. Это пианист явно более высокого уровня. Турнули его, насколько я понимаю, под предлогом каких-то якобы серьёзных проблем в этюдах, но лично я никакого особенного криминала там не заметил. Возможно, стОит переслушать, но в любом случае ясно, что вот во втором туре, где содержательное выходит на первый план, его присутствие было бы вполне оправданным и обоснованным. Куда в большей мере, нежели - ...
Наконец, Мао. Ну, что тут сказать. Ще не вмерла японщина! Устремлённость, дерзость, невероятная гибкость - и озарённость ярким и ласковым золотым светом. Виртуозность, легко догоняющая полёт воображения и порой опережающая его. И - неожиданно - собирающая всё воедино железная воля! Вот в этом забавном анимэшном мальчишке! Всё это стало видно сразу в Бахе. Что касается Моцарта, то он не был абсолютным (как у, забегая вперёд скажем, у корейца Кима). Конечно, по сравнению в Тарасевичем это - огромный взлёт, но вообще-то звук не моцартовский, он расплывается и смазывает мысль немного, а эмоции перегревает. Мне, если честно, на данном этапе такой Моцарт не нужен, тем более что мы услышали и Моцарта настоящего. Но та сторона индивидуальности артиста, которая при этом открылась, конечно, очень привлекательна, без неё остальное не производило бы такое впечатление. Медитативные эпизоды в Думке тоже прозвучали не по возрасту глубоко. Туше очень интересное, меняющее цвет на менее яркий при необходимости, очень гибко. Ну а виртуозные пьесы - это надо слышать! Публика не зря чуть не снесла крышу зала. В целом - музыкант с огромным потенциалом, не вполне, быть может, ещё определивший свой путь, и на данный момент располагающий полным выбором возможностей. Во всяком случае, превращение обычного виртуоза-пустозвона ему пока не грозит. Очень интересно посмотреть, что он покажет во втором туре, но из тройки его выбить будет трудно.
Утром (третий день) особенно интересного ничего не было. Китаец в Бахе показался ничего, но потом слился, как говорится, уже в Бетховене. Ему не хватает интеллекта для осмысления целостного произведения, он играет какие-то кусочки, которые его иногда вдохновляют, иногда - нет. В разработке в Авроре был какой-то цирк с внезапным пианиссимо... ну Бог с ним, вроде не прошёл.
Американец, который прошёл, в общем, заслуживает. У него всё абсолютно на месте, академически точно, и темперамент есть. Единственное, что не получилось - это первая часть в Бетховене: слишком флегматично, спокойненько-так, хотя на самом деле там Бетховен в глубине изнемогает от страсти. Посмотрим, чем он удивит дальше.
Гишпанец.... ну, что сказать: он просто слабый пианист. Играл всё нормально, более-менее правильно, не бомбил. Просто звукоизвлечение у него плохое, голова в нотах, всё получается усреднённым и очень скучным. Сонату эту я играл, причём аж на конкурсе, сто лет назад, и по ощущениям моё исполнение было интереснее
.
Дальше был цирк. Что за Баха играл "британец", я так и не понял. Но когда он начал играть трель в Апассионате.... вот, блин, по идее на этом всё должно было закончиться. Нет, я-то встал и ушёл, но Мацуев должен был остановить его и отправить гулять. Не сделал он это (мог не сделать) только потому, что ему за этого товарища занесли, и немало. Это вот ПРЯМОЕ доказательство коррупции. Ладно, бог с ними.
Теперь про вечер. Про мальчика ничего не могу сказать плохого, кроме того, что он - не Соколов. Всё было в порядке. Он не пижон, не фат, серьёзный, вдумчивый, во время исполнения живёт музыкой и так далее. Справился со всем, небольшая рыхлость кое-где была, но в целом он, конечно, просто бог по сравнению с китайцем, которого протащили.
Но в то же время он еще слишком мал, чтоб вообще пытаться быть артистом на этом уровне. Ничего интересного он нам рассказать пока не может. И его уже слишком загрузили, чтобы он мог этому естественным путём учиться. Что не прошёл - наверное, даже лучше. Пусть отдыхает. Ещё бы кто всерьёз подумал о том, чтобы вот эту задачу решать, с артистическим и вообще личностным развитием. Парень симпатичный и небезнадёжный.
Сару, по-моему, не следовало брать. Она НИЧЕГО вообще не сыграла, кроме какой-то дребедени, по которой о её состоятельности нельзя судить. Прелюдию начала так играть, что я аж испугался - слава Богу, фуга более-менее прошла. А Гайдна сыграть таким толстым, мясистым и жирным звуком каждый дурак сможет. Это - чисто техническая задача весьма и весьма невысокого уровня. Виртуозные вещи она более-менее заметелила, звучали неплохо, но, думаю, не случайно Чайковского у неё не было вообще. Она бы на нём слилась, потому и не стала играть. А транскрипции эти - это не Чайковский, помню, на каком-то конкурсе прошлом выясняли (оргкомитет и жюри), можно ли их засчитать как Чайковского и решили, что нет.
Генюшене тоже в принципе проходная. Я так понимаю, что это тоже внучка... но похоже, что решили это не афишировать. Бах был неплох, но особого впечатления не произвёл. Соната Клементи всё-таки скучная, её нельзя играть со сцены. Вот взять ноты, поиграть, приглядеться, - и, может быть, что-то такое откроешь, а так, на слух - нет, ерунда. Ей, во всяком случае, не удалось донести... то, чего, возможно, и вообще нет.
А вот дальше пошло на "ура". Шопен был одним из лучших. Вообще кантилена при насыщенной фактуре получается очень хорошо, получается какой-то приятный звуковой букет, и для выражения мысли используется неплохо.
Переходим к корейцу. Кореец - гений. Я смотрю, тут уже начали подшучивать, сравнивать его с Ланг-Лангом и так далее. Ерунда. В пользу этого можно зачесть разве что гримасы. Моцарт был АБСОЛЮТНЫЙ, а на Моцарте никого не обманешь. Можно в течение многих лет каждый день ходить в Москве на фортепианные концерты и такого Моцарта не услышать. Да, всё было сладостно-упоительно - но было и полно чисто моцартовской энергии и устремлённости, характерной для этой сонаты. Звучание на самом деле минималистское, экономное и точное. Со вкусом полный порядок. Чистое и высокое наслаждение. Во всём остальном, в общем-то, тоже моцартовская стройность и простота. Да, в Бахе ещё как-то не предвещало. Сыграно было тоже совершенно как надо, но... фуга-то простая, я её, помнится, в молодости просто так выучил, для души. Тут поэтому хотелось чего-то этакого, но, наверное, правильно, что он не стал лезть вон из кожи. А во всех виртуозных этюдах - всё то же: железно выстроенная фактура со сладостной кантиленой в верхнем голосе и со свобоно дышащими другими голосами. Это звучит немного непривычно, но дело, наверное, в том, что другие просто не могут такое сделать. В общем, явный фаворит среди иностранцев. Японца он в Моцарте разбил очевидным образом. А наши... посмотрим, за ними следующий тур, это их стихия. Надеюсь, Гугнин и Емельянов сумеют дать бой.
Про первого (азиатского) исполнителя, особенно говорить не приходится. Это, грубо говоря, пустозвон. Техника у него хоть и даёт сбой иногда, но в целом отточена неплохо, и звук пока довольно неплохой. Просто ему совершенно нечего сказать, какой-либо месседж в отношении слушателя отсутствует, и слушать его очень быстро делается скучно, даже если он и не полез не в ту степь в содержательном плане.
Иное дело - второй китаец, Ю-Учун, кажется. Играл он, в Бетховене, вначале действительно довольно рыхло, в том числе и в ритмическом плане, но, чёрт возьми, уже в репризе первой части ситуация стала меняться и, похоже, что так если и не было задумано, то, во всяком случае, это было естественное развитие материала для него! Это музыкант, что называется, самобытный. Он играет, так сказать, "из нутра", причём в хорошем смысле. Проблема с этим в том, что если бы так решились играть многие столь яркие и популярные пианисты, мы бы ужаснулись, а тут - отнюдь нет. Ну вот он, стало быть, "проглатывает" произведение и потом уже начинает его РАССКАЗЫВАТЬ от себя. Это вот - первозданная основа настоящего мастерства, только у наших этой основе мешает часто, как ни странно, культура. А тут всё выглядит очень естественно, повторяю. В общем, я думал вначале, что второй раз я эту сонату,18, не выдержу, но чем дальше, тем больше становилось осмысленно и интересно! И то же относится к программе в целом: она шла понарастающей. И достигла пика в Чайковском. Это было увлекательно, захватывающе, упоительно, наконец! Вот просто маленькое чудо, совершающееся на твоих глазах! Дай Бог любому такого Чайковского, живого. Так что я за этого китайца всячески, хоть и некоторые проблемы у него есть.
А вот третий участник, хоть проблем у него меньше... конечно, он молодой еще, но есть сомнения, что он движется в правильном направлении. В сонате всё было хорошо,всё на месте и весьма солидно, но... оставляло ощущение какой-то сделанности, которое дальше уже всё больше походила на вымученность. И что мне особенно не понравилось, так это то, что он "заводится" от собственного звучания, а не от образа в воображении: очевидно, внутри есть некий жёсткий скелет, на который приходится наращивать мясо, а не живой этот, стало быть, образ. Пока это не особо портит в целом впечатление, но на будущее знак плохой.
Остальное он играл более-менее хорошо, но вот в Чайковском была просто катастрофа. Композитор мог бы, наверное, в гробу перевернуться от такого БЕССЕРДЕЧНОГО, мертвого исполнения. Увы, на данный момент этот товарищ не тянет.
Что касается Емельянова.... вот я уже на шестом конкурсе Чайковского, да и вообще повидал всякого, удивить меня не так легко, но тут я был действительно поражён. Вот и я сам, и многие другие часто говорят, что нашим исполнителям молодым мешает школа: они слишком знают, КАК играть, и им это формальное знание мешает уже на интуитивном уровне "врубиться". А вот тут мы видим исполнителя, который знает и КАК, и ПОЧЕМУ до мельчайших деталей именно интуитивно! То есть тут присутствует как бы строжайший академизм, всё вроде бы выверено до запятой - например, как фактура строго выстроена! - но какой же этот академизм одухотворённый! Он именно естественный, как дыхание, абсолютно цельный и свободный....
И, конечно, кантилена и в Чайковском, да и в Гайдне просто фантастическая. И надо заметить, что тут-то туше не является опорой и принципом саморазвёртывания. Мы все знаем один пример, когда упоение собственным звучанием вправду стало основой всего, но это - аномалия, а в случае Константина мы имеем опять-таки нечто естественное и ортодоксальное: одухотворённое звукоизвлечение основывается на образе. Вот его-то сразу и видишь, а потом только понимаешь, как он дошёл: когда он начал играть Баха, я невольно подумал "ох, как интересно, да что это?" - а уж потом "блин, да я это играл!" Всё самобытно и очень убедительно, почти абсолютно. Вопрос тут заключается в том, насколько в этом отождествлении себя с содержанием, образом, и через него со звучанием пианист сохранил достаточный люфт, так сказать, внутреннюю "романтическую" свободу ПРОИЗВОЛА, которую никогда нельзя использовать, но которая должна быть как соблазн... то есть не слишком ли он растворился в этом одухотворении внешнего? На этот вопрос, очевидно, второй тур даст нам ответ (тем, кто еще не в курсе). Ниже я еще кое-что хотел сказать на эту тему.
Несколько слов про Шишкина. Я не знаю, что это было, но его выступление распалось на две части, одна из которых была, в общем-то ужасна, а другая вдруг даже и вполне ничего. Баха, Бетховена и, что особенно печально, Чайковского он играл совершенно одинаково. С абстрактным напором и ожесточением буквально. Как будто он принял мощное обезболивающее, энергетика наглотался и ринулся в бой через какие-то страшные препятствия. Из нот. Ноты прошёл успешно, но искусством тут и не пахло. А на Шопене его как будто вдруг отпустило, пошло как-то живей, и к "кампанелле" уже прямо стало почти здорово. Не знаю, что там, повторяю, произошло, но в целом это совсем мимо.
Следующего азиата пропускаем. Могу отметить страшно грубую и бессмысленную колотню в "апассионате".
...после которой от мысли о том, что предстоит ещё ДВЕ апассионаты подряд становилось слегка не по себе. Однако тут погода поменялась.
Ну вот, собственно, говоря об индивидуальности артиста, которую он может терять, а может нет... в любом случае он просто ОБЯЗАН достраивать исполнение до целого именно этой самой своей индивидуальностью. А то, насколько это достраивание может принимать форму растворения в целом, зависит от типа индивидуальности. Если таковая универсальна и прекрасна сама по себе, то она может и оставаясь как бы вовне создавать очень интересные и при этом совершенно органичные комбинации, в которых само содержание, идея музыки не только не теряется, но и начинает, что называется, играть новыми красками. Это - один из полюсов пианистического искусства в целом, без которого таковое невозможно.
Так вот игра Арсения Муна - она вот так идеально индивидуальна. Там ничего не выпячивается, наоборот, всё ориентировано на очень гибкое, прямо-таки прецизионное проникновение в самые тонкие материи текста. Без форсирования, совершенно естественным путём музыкальная ткань одухотворяется, всё вовлекается в живое развитие. Тут вот уже написАли про "стандартную" апассионату.... да уж, дай Бог всякому, чтоб его "стандартное" исполнение так увлекало. Я вот с удивлением замечаю, что многие люди не замечают тембровую окраску вообще как таковую. Вот у Шишкина её действительно не было, и естественно, что он может нравиться только таким слушателям (не хотелось бы никого обижать, но...) Однако у Арсения и динамические средства на самом деле задействованы здорово.... при том, что ему удаётся полностью избежать стука. Но главное, о чём я говорю, не в этом. Главное в том, что даже в моменты, казалось бы, совершенной открытости вовне, самозабвенной экспрессии в кульминациях тем не менее всегда ощущаешь какую-то благородную сдержанность, какой-то серебряный шопеновский свет, который всему придаёт непередаваемое очарование. И поскольку эффект этот проявляется именно благодаря концентрации не на себе, а на идее, конкретном содержании исполняемого произведения, у меня нет ни малейших сомнений в его будущем: он будет только прогрессировать и дарить слушателям настоящую радость... такого типа, какой в наше время днём с огнём не сыщешь.
Артём Ясинский - несомненно хороший пианист... который, пожалуй, пока до конца не понял, что ему делать со своей индивидуальностью. Собственно, Апассионату обычно и выбирают те, кто хочет спрятаться за неким "мастерством вообще"... а те, кто прятаться не хочет, выбирают вторую, седьмую сонату - как мы это слышали сегодня вечером. Но ведь и Апассионата в конечном счёте сама по себе отнюдь не так универсальна... так что местами Артёму не вполне удавалось вписаться одинаково хорошо во все детали выбранной им концепции. Неудачным это исполнение никак не назовёшь, но и каких-то достижений тоже не обнаруживается. Они, впрочем, были, и в Рахманинове, и в Листе.... и в целом, повторяю, всё выглядело очень неплохо, но здесь я все-таки вижу скорее относительно сырой материал для дальнейшего развития, которое может быть очень впечатляющим, а может и не вполне получиться.
Утро (второго дня) начал Андрей Гугнин.... ну, я им восторгался и на прошлом конкурсе, но сейчас он явно поднялся на следующий уровень и в результате он просто на голову выше остальных участников, выступивших за два дня. То, что у него появилось, во всех исполняемых произведениях, можно сравнить с открытием нового измерения: то, что у остальных плоское, у него сделалось даже не рельефным, а по-настоящему трёхмерным, так что он может как бы брать музыку, разворачивать её как угодно, рассматривать, так сказать, с изнанки, и в результате обнаруживать глубинную структуру и логику, которая недоступна другим и которая может поразить слушателя. А то, что ему это удалось сделать с "Авророй", причём рассматриваемой именно как целое, - это особенно впечатляет. Но не менее в этом смысле интересна и "Думка". На самом деле "правильного" исполнения её не существует: она, как и многие произведения Чайковского, по крайней мере созданные до Пятой симфонии, - она как бы недописанна, и её исполнение - это каждый раз акт творчества, композиторского. Это требование, конечно, можно более или менее изящно обойти за счёт искусственного нагнетания сплошного напряжения - подобно тому, как Трифонов в своё время решил проблему Первого концерта в своём победном выступлении на конкурсе (чем и здесь обычно и пользуются даже весьма талантливые интерпретаторы). Но в исполнении Андрея мы увидели нечто настолько завершённое и цельное в этом цветущем разнообразии и внешней разбросанности, что, пожалуй, это в будущем надо будет переслушивать и изучать для того, чтобы обрести ту подлинную идею, которую можно передать и другими средствами, подобно тому, как для меня лично Первый концерт по-настоящему собирается воедино интерпретацией Артура Рубинштейна, а Четвертая симфония - исполнением Андрея Борейко, которое мне посчастливилось услышать вживую
Ну и надо отметить, что обретение этой многомерности в вИдении музыки неразрывно связано с фантастическим колористическим мастерством Андрея, как раз и позволяющим её донести до слушателя. Потрясающий эффект был в Рахманинове, где ты просто видишь эту игру цвета! А на его динамику следовало бы повнимательней посмотреть тем, кто считает стук по клавишам изобразительным средством фортепианного искусства.... очень редко у кого удар, казалось бы, наотмашь по клавишам оборачивается лишь поразительной яркостью звучания, обходясь без стука практически полностью.
Далее, азербайджанский участник... это, несомненно, большой мастер, который уже определил, что ему делать со своей индивидуальностью, а именно: он решил спрятать и загнать её вглубь. Всё у него прекрасно продумано и прочувствованно, почти нигде он не промахивается, но играет он, в общем, как-то абстрактно. В Авроре, конечно, это бросалось в глаза благодаря контрасту с колористическим многообразием у Гугнина: звучание казалось очень однообразным. Я бы не сказал, что тут это однообразие было однозначно связано со слабостью воображения, как это обычно бывает, но что-то тут не так. Да, такое как бы более аскетичное исполнение сонаты вполне можно было бы и принять как, согласно снобистским теориям, даже более аутентичное.... но вот только возникает вопрос: а для чего оно нужно вообще и на конкурсе в частности? Я уж не знаю, конечно, он показал, как и Ясинский, что он многое умеет, что ему всё нипочём.... но ведь даже и тут важно всё-таки, чтобы было просто интересно слушать музыку, как сегодня Овчинников говорил, давая кому-то интервью. А вот слушать такое, по-моему, особо незачем. Вот для себя самого я могу то же самое художественное впечатление получить, просто сев за инструмент и поиграв это, пусть и не попадая в некоторые ноты. Да, собственно, можно и просто ноты полистать. В конце концов, можно и без текста обойтись - так, в воображении. Так что не очень понятно....
Что было по-настоящему здОрово, так это Рахманинов. А вот Шопен... хоть сами по себе крайние разделы были на весьма высоком градусе, но контраста в середине не получилось, а мой тест на настоящий хай-класс в конце он совсем не прошёл: Там вилочка до самого конца, именно кончается на три форте, это должно быть настоящее безумие, а он закруглил и смазал.
Алексей Мельников... охх, хоть и перед ним было вроде неплохо, но всё равно получилось как будто в пустыне открылся какой-то абсолютно чистый, незамутнённый источник. Такая подлинность... вот у него на картинке в качестве фона видно какое-то поле сжатое, дальше линия леса... и невольно думаешь об этой нашей неброской северной природе, в которой спрятана такая красота и сила - это уже не кажется отвлечённой банальностью. Господи, какое же это всегда счастье видеть, что артист не лезет вон из кожи, чтобы соответствовать каким-то стандартам или, наоборот, выделиться из толпы, а просто идёт свои путём, никуда не сворачивая, не боясь и проторенной дороги, но и совершенно неуклонно сворачивая с неё там, где это ему кажется необходимым! Вот в Апассионате он явно осознанно отказывался от многих штампов, вроде как делающих исполнение более эффектным... это вначале кажется будто бы даже странным, но потом ты видишь общую картину, которая постепенно складывается - и она вдохновляет и поражает! Да и само пианистическое мастерство - оно как будто спрятано слегка, не выпячивается, а подчиняется выражению мысли, и только в конце понимаешь, что вот так это протянуть далеко не каждый сможет. Между прочим, в Бахе он, по-моему, тоже специально играл более аскетично.... сама-то по себе музыка, особенно прелюдия, такая, можно сказать, слезоточивая.... вот помню как её играл американский парень гениальный, на одном из предшествующих конкурсов тут, - там это сразу пробирало. А здесь - звучало вдохновенно, но сдержанно. Вообще, возможно, тут была даже стратегия, нацеленная на постепенное раскрепощение по ходу прослушивания с тем, чтобы в конце, в Листе, уже закрутилось ого-го как. В целом - незабываемое впечатление открытия какого-то затерянного мира, первозданного, с виду неброского, но наполненного на самом деле в самой себе завершенной и богатой, наполненной смыслом глубоким жизнью...
Копачевского я не могу слушать и не понимаю, как вообще может существовать такой пианист, кому и для чего он нужен. Вот на первом морденте, с которого начинается соната Гайдна, страшно грубом, бессмысленном и беспощадном, его следовало гнать. Каждый звук - отдельно, и все они вместе мертвы! Просто пытка. Куда, зачем его тащат? Вот ведь есть у них прогресс, появились в этом классе музыканты уже не просто с нормальным, но и с роскошным звукоизвлечением и пианизмом вообще, но нет - опять вот это мы должны слушать. Ладно, Бог с ними.....
Да, пару слов про Яшкина. После первой части Апассионаты я ушёл. Кстати, из других дверей вышла Постникова. Опять-таки - низкое качество пианизма. Никаких градаций, пока меццо-форте - можно слушать, а дальше начинается или грохот, или пустота. Ну, элементарная вещь, определяющая уровень. В оправдание юноше можно сказать, что когда я последний раз, двадцать с лишним лет назад, слушал его педагога, Н.Трулль, она играла в том же духе, причём играла Шопена. Может быть, она и передала ему такие "секреты мастерства", хотя трудно представить себе, как до такого могла дойти наша прославленная консерватория.
Канторов. Странно, но таки да - это всё же второй Дебарг! Забавно, что Мечетина это увидела - и тут же принялась палить из всех орудий, находить в проблемы со стилем, со вкусом... совершенно голословно. Думаю, в этом куда меньше смысла, чем в знаменитых "мешках с картошкой", которые, как кто-то написал, она таскала в своё время в прелюдиях Шопена.
Главное - да, тут сразу видишь индивидуальность. Вот с первых нот в Бахе. Я уже писал, что это уж точно не следует рассматривать как помеху, что-то препятствующее передаче авторского замысла или чему-то в этом роде. Вот если индивидуальности нет, а есть попытки надуть её подобие за счёт музыки - тогда да. Но тут-то все понимают, что это - не тот случай. Если она есть, то без её полного задействования как раз и нельзя ничего передать.
Вот у Александра мы действительно видим дерзость, даже бесшабашность какую-то - но за ними стоит какой-то внимательный и просветлённый взгляд, какой-то свет гармонизирующий, и в итоге получается удивительная игра, пробуждающая к жизни целостность художественного результата.
Забавно, что "Метель" мне показалась как-то даже перегруженной осмысленностью. Я посмотрел программу второго и третьего тура и - да! Там сплошной Брамс! Что-то мне подсказывает, что настоящего Канторова мы еще не услышали. С "серьёзным и философским подходом к исполняемой музыке" который Мечетина вдруг обнаружила у Дебарга (неплохо бы проверить, что она писала по этому поводу четыре года назад) и который она теперь противопоставляет, стало быть, хулиганскому стилю Александра, - с серьёзностью всё будет даже лучше.
Да, свежесть и непосредственность, корректируемые какой-то немного ироничной и детски-мудрой аберрацией восприятия - всё это было и в Шопене, и в Чайковском, ив Бетховене даже! Сейчас уже, после стольких новых впечатлений, некоторые детали отошли на второй план, но общее впечатление остаётся очень ярким.
Тарасевич - это, конечно, не Копачевский. Он играл, в общем-то, пристойно и нормально. У него не было никаких провалов и вывихов - но не было и достижений, соответствующих уровню этого конкурса. Баха он выбрал эффектного, и показалось ничего, - но вот беда, следующий участник играл то же самое, и сразу стало видно, как же жалки достижения представителя пианистической династии. Между тем та же Мечетина договорилась до того, что, мол, по поводу этого Баха "Татьяна Николаева радуется на небесах". Всё-таки бесстыдство этих людей поражает. Ладно. Тарасевич - посредственный пианист: у него ограниченное воображение, а с этим связано и весьма бледное звукоизвлечение - всё к одному. Заметно также и его самодовольство и отсутствие искреннего стремления к каким-то творческим свершениям. Обсуждать его выступление нет никакого смысла, а факт его прохождения в следующий тур можно обсуждать только в устной форме с использованием специфической лексики.
Ну а вот, стало быть, у следующего участника, Алима Бейсембаева, как раз всё хорошо и с воображением, и со звукоизвлечением, и с осмыслением формы. То есть со всем, что есть содержательного в пианистическом искусстве. Это пианист явно более высокого уровня. Турнули его, насколько я понимаю, под предлогом каких-то якобы серьёзных проблем в этюдах, но лично я никакого особенного криминала там не заметил. Возможно, стОит переслушать, но в любом случае ясно, что вот во втором туре, где содержательное выходит на первый план, его присутствие было бы вполне оправданным и обоснованным. Куда в большей мере, нежели - ...
Наконец, Мао. Ну, что тут сказать. Ще не вмерла японщина! Устремлённость, дерзость, невероятная гибкость - и озарённость ярким и ласковым золотым светом. Виртуозность, легко догоняющая полёт воображения и порой опережающая его. И - неожиданно - собирающая всё воедино железная воля! Вот в этом забавном анимэшном мальчишке! Всё это стало видно сразу в Бахе. Что касается Моцарта, то он не был абсолютным (как у, забегая вперёд скажем, у корейца Кима). Конечно, по сравнению в Тарасевичем это - огромный взлёт, но вообще-то звук не моцартовский, он расплывается и смазывает мысль немного, а эмоции перегревает. Мне, если честно, на данном этапе такой Моцарт не нужен, тем более что мы услышали и Моцарта настоящего. Но та сторона индивидуальности артиста, которая при этом открылась, конечно, очень привлекательна, без неё остальное не производило бы такое впечатление. Медитативные эпизоды в Думке тоже прозвучали не по возрасту глубоко. Туше очень интересное, меняющее цвет на менее яркий при необходимости, очень гибко. Ну а виртуозные пьесы - это надо слышать! Публика не зря чуть не снесла крышу зала. В целом - музыкант с огромным потенциалом, не вполне, быть может, ещё определивший свой путь, и на данный момент располагающий полным выбором возможностей. Во всяком случае, превращение обычного виртуоза-пустозвона ему пока не грозит. Очень интересно посмотреть, что он покажет во втором туре, но из тройки его выбить будет трудно.
Утром (третий день) особенно интересного ничего не было. Китаец в Бахе показался ничего, но потом слился, как говорится, уже в Бетховене. Ему не хватает интеллекта для осмысления целостного произведения, он играет какие-то кусочки, которые его иногда вдохновляют, иногда - нет. В разработке в Авроре был какой-то цирк с внезапным пианиссимо... ну Бог с ним, вроде не прошёл.
Американец, который прошёл, в общем, заслуживает. У него всё абсолютно на месте, академически точно, и темперамент есть. Единственное, что не получилось - это первая часть в Бетховене: слишком флегматично, спокойненько-так, хотя на самом деле там Бетховен в глубине изнемогает от страсти. Посмотрим, чем он удивит дальше.
Гишпанец.... ну, что сказать: он просто слабый пианист. Играл всё нормально, более-менее правильно, не бомбил. Просто звукоизвлечение у него плохое, голова в нотах, всё получается усреднённым и очень скучным. Сонату эту я играл, причём аж на конкурсе, сто лет назад, и по ощущениям моё исполнение было интереснее
.Дальше был цирк. Что за Баха играл "британец", я так и не понял. Но когда он начал играть трель в Апассионате.... вот, блин, по идее на этом всё должно было закончиться. Нет, я-то встал и ушёл, но Мацуев должен был остановить его и отправить гулять. Не сделал он это (мог не сделать) только потому, что ему за этого товарища занесли, и немало. Это вот ПРЯМОЕ доказательство коррупции. Ладно, бог с ними.
Теперь про вечер. Про мальчика ничего не могу сказать плохого, кроме того, что он - не Соколов. Всё было в порядке. Он не пижон, не фат, серьёзный, вдумчивый, во время исполнения живёт музыкой и так далее. Справился со всем, небольшая рыхлость кое-где была, но в целом он, конечно, просто бог по сравнению с китайцем, которого протащили.
Но в то же время он еще слишком мал, чтоб вообще пытаться быть артистом на этом уровне. Ничего интересного он нам рассказать пока не может. И его уже слишком загрузили, чтобы он мог этому естественным путём учиться. Что не прошёл - наверное, даже лучше. Пусть отдыхает. Ещё бы кто всерьёз подумал о том, чтобы вот эту задачу решать, с артистическим и вообще личностным развитием. Парень симпатичный и небезнадёжный.
Сару, по-моему, не следовало брать. Она НИЧЕГО вообще не сыграла, кроме какой-то дребедени, по которой о её состоятельности нельзя судить. Прелюдию начала так играть, что я аж испугался - слава Богу, фуга более-менее прошла. А Гайдна сыграть таким толстым, мясистым и жирным звуком каждый дурак сможет. Это - чисто техническая задача весьма и весьма невысокого уровня. Виртуозные вещи она более-менее заметелила, звучали неплохо, но, думаю, не случайно Чайковского у неё не было вообще. Она бы на нём слилась, потому и не стала играть. А транскрипции эти - это не Чайковский, помню, на каком-то конкурсе прошлом выясняли (оргкомитет и жюри), можно ли их засчитать как Чайковского и решили, что нет.
Генюшене тоже в принципе проходная. Я так понимаю, что это тоже внучка... но похоже, что решили это не афишировать. Бах был неплох, но особого впечатления не произвёл. Соната Клементи всё-таки скучная, её нельзя играть со сцены. Вот взять ноты, поиграть, приглядеться, - и, может быть, что-то такое откроешь, а так, на слух - нет, ерунда. Ей, во всяком случае, не удалось донести... то, чего, возможно, и вообще нет.
А вот дальше пошло на "ура". Шопен был одним из лучших. Вообще кантилена при насыщенной фактуре получается очень хорошо, получается какой-то приятный звуковой букет, и для выражения мысли используется неплохо.
Переходим к корейцу. Кореец - гений. Я смотрю, тут уже начали подшучивать, сравнивать его с Ланг-Лангом и так далее. Ерунда. В пользу этого можно зачесть разве что гримасы. Моцарт был АБСОЛЮТНЫЙ, а на Моцарте никого не обманешь. Можно в течение многих лет каждый день ходить в Москве на фортепианные концерты и такого Моцарта не услышать. Да, всё было сладостно-упоительно - но было и полно чисто моцартовской энергии и устремлённости, характерной для этой сонаты. Звучание на самом деле минималистское, экономное и точное. Со вкусом полный порядок. Чистое и высокое наслаждение. Во всём остальном, в общем-то, тоже моцартовская стройность и простота. Да, в Бахе ещё как-то не предвещало. Сыграно было тоже совершенно как надо, но... фуга-то простая, я её, помнится, в молодости просто так выучил, для души. Тут поэтому хотелось чего-то этакого, но, наверное, правильно, что он не стал лезть вон из кожи. А во всех виртуозных этюдах - всё то же: железно выстроенная фактура со сладостной кантиленой в верхнем голосе и со свобоно дышащими другими голосами. Это звучит немного непривычно, но дело, наверное, в том, что другие просто не могут такое сделать. В общем, явный фаворит среди иностранцев. Японца он в Моцарте разбил очевидным образом. А наши... посмотрим, за ними следующий тур, это их стихия. Надеюсь, Гугнин и Емельянов сумеют дать бой.
Последнее редактирование:
