Re: Кто как играл на третьем туре
20 июня, 19.00
37. Набиулин Алексей (Россия)
Чайковский. Концерт для фортепиано с оркестром № 1 b-moll, ор. 23 Прокофьев. Концерт для фортепиано с оркестром № 3 C-dur, ор. 26
42. Тетерин Дмитрий (Россия)
Чайковский. Концерт для фортепиано с оркестром № 1 b-moll, ор. 23 Рахманинов. Концерт для фортепиано с оркестром № 3 d-moll, ор. 30
В целом салонно-романтическая трактовка Набиулина, как ни странно, более подошла 3-му концерту Прокофьева, сыгранному несравненно более достойно, вполне в духе русской романтической традиции, которая в данном случае вовсе не находилась в противоречии с музыкальной сущностью произведения.
Что касается концерта Чайковского, открывавшего программу, то в начале выступления пианист просто не справился с волнением и при переброске рук попадал сразу по нескольким клавишам, отстоящим сантиметров на пять от искомых. Но постепенно концертант овладел собою и в дальнейшем играл технически прилично. Однако скромный тон его рояля совершенно не соответствовал стилю концерта, а лучшим моментом, что неудивительно, явилась шансонетка в середине второй части, когда мне казалось, что я нахожусь в романтическом салоне шопеновских времён. Кроме того, мне совершенно не понравились многие консерваторские штампы, например неприятные акценты и задержки на первых звуках октав, с которыми вступает пианист после тутти оркестра, хотя тут ясно, что пианист должен продолжать плавную линию, перехватив у оркестра симфоническую инициативу. Иной раз концертанту нехватало сил, чтоб противостоять оркестру и надо отдать должное дирижёру, что он, почувствовав это, стал немного приглушать звучание.
В общем концерт Чайковского предстал как надоевшее и заигранное произведение, к тому же в зилотиевской редакции.
Иной раз во время игры пианиста я думал о том, как было бы здорово, если б он сейчас бросил концерт и сыграл таким же звуком, например, Дебюсси или Шопена, или миниатюры Чайковского.
Тон пианиста в целом неброский, светлый, хорошо подходит негромким чарующим пассажам и скромной кантилене.
Камерной манерой это не назовёшь, однако ярко-концертной, пожалуй, тоже. Если говорить об аналогиях, то уместнее вспомнить, к примеру, Игумнова и Оборина, нежели Рахманинова и Флиера.
Что касается игры Тетерина, то она произвела очень странное впечатление: с одной стороны пианист имеет великолепную музыкально-техническую подготовку и концерт Рахманинова вовсе не кажется чуждым его дарованию и в иной обстановке он, очевидно, вполне способен неплохо справиться с ним. Но с другой стороны, стрессовая обстановка конкурса, когда победу сейчас может вырвать любой участник, добротно отыгравший программу, заставляла его делать на нервной почве непростительные ошибки.
Резво начав концерт Чайковского (как к тому и подталкивает редакция Зилоти с её заменой арпеджио аккордами) он в дальнейшем сбросил и динамику и темпы (уже в первой части), а в каденции мне казалось, что он сейчас всё забудет и остановится. Дирижёр снял очки и скрестил на груди руки, приготовившись к худшему, но немного поврав, пианист взял себя в руки, доиграл каденцию, закончив её яркую часть устало-утомлёнными басовыми аккордами, и дирижёр, облегчённо вздохнув и надев очки, подхватил солиста.
Опять же, ощущение заигранности не покидало меня до конца пьесы, хотя игра Тетерина содержала в себе меньше романтических исполнительских штампов, нежели игра Набиулина.
Несчастный 1-й концерт, проклятый Зилоти, утомлённые конкурсанты, уж не знаю, кого ругать.
Затем начался Рахманинов. Главная тема концерта не произвела должного впечатления, хотя более быстрый темп, взятый дирижёром был немедленно осажен солистом, что позволило ему добиться большей певучести. Я сразу почувствовал, что он будет играть большую кадендию и вообще склонен к большей монументальности, однако воплотить её в данном случае ему не суждено было. Нервы, нервы ... Пианист прекрасно отмолотил своё в виртуозных эпизодах, но забывал текст как раз в совершенно безобидных моментах, в связи с чем мне вспоминались слова Гольденвейзера: уделяя больше времени трудным эпизодам, не следует забывать, что нетрудные тоже надо выучить
)))
С острым интересом именно в эти моменты я наблюдал, как вывернется пианист - тут-то как раз и проверяется и класс, и выдержка и мощь музыкальной подготовки и двигательно-слуховых ассоциаций. Я заметил, что пианист прекрасно помнил музыку, а руки-то не шли вслед за его памятью, но немного повозив по клавишам, он выехал-таки на верную дорогу. Бывало, на эстраде забывали текст признанные музыканты, подтверждение чему осталось в записях Игумнова, Гилельса и даже Рихтера, и то, как они выходили из провальных ситуаций, может послужить хорошим уроком концертирующим виртуозам.
Ещё мне очень не понравилось, как в завершающем пассаже 2-й части, перед туттийными аккордами оркестра и фортепиано, промахнувшись мимо яркой завершающей ноты, Тетерин тут же вслед за этим треснул по ней, то есть по той, по какой надо. Уж промахнулся, так не надо исправлять, не хватало ещё, чтоб пианисты, играя с оркестром, начали повторять какие-то неудавшиеся им сольные эпизоды, как это мне приходилось слышать иной раз в концертах.
В общем, Тетерин был как-будто не в себе и не выдал даже восьмой части того, что мог продемонстрировать.
Представляется, что ему надо дать диплом, а Набиулину - одну из последних премий.
Вообще же 3-й тур вышел очень нервным, но как-то не верится, что все остальные участники предыдущего, 2-го тура смогли бы выдать что-то отличающееся. Запах победы будто выбил изо всех кураж и те, кто сумел сосредоточиться, те и победят.