С
Сергей
Guest
Ответ: Что делать с работой жюри? Немного о финале.
создадут значимые различия), чего всё равно крайне мало для того, чтобы члены жюри и публика не взвыли от одинаковости играемого (и так-то многие кривятся от того, что играют, мол, одно и то же, хотя ассортимент насчитывает даже в худшем случае десятки произведений).
Кроме того, узкий, а в данном случае и вовсе однозначный выбор репертуара едва ли сможет предоставить возможности для раскрытия всех участников с их лучших сторон: недаром сейчас крупные конкурсы, наоборот, двигаются в сторону ослабления репертуарных рамок, чтобы участники смогли выбрать ту музыку, в которой они смогут показать всё, на что способны.
В продолжение темы хочу предложить тем, кто, возможно, не знаком с литературной деятельностью Бориса Лифановского, прочесть его эссе "Честная игра", как раз по теме этого потока.
Да, приблизительно такое (заказ произведений на сцене, но без игры за занавеской) практикуется на первом туре конкурса им. Гезы Анды в Цюрихе. Тем не менее всё равно в описываемой Вами ситуации фактически играемый выбор произведений будет крайне суженным, что не поспособствует популярности конкурса, музыки и лауреатов у публики. Кроме того, есть два варианта развития событий: либо 1)окажется, что (я заостряю) одному участнику заказали играть "Апассионату", а другому медленную фугу Баха и два ноктюрна Шопена, после чего второй благополучно освобождается от участия во втором туре и немедленно начинает (справедливо) качать права в связи с неравноценным выбором репертуара, либо 2) в список обязательно выучиваемых к первому туру произведений надо будет включить, допустим, две (три) "ударные" бетховенские сонаты, две (три) романтические средние формы и ещё несколько например этюдов. Объём выучиваемого репертуара вырастает существенно (видимо до полутора часов звучания), что в первую очередь ударяет по молодым участникам (которым, кстати, при прочих равных многие склонны отдавать предпочтение), большинство из которых в силу возраста обычно вынуждено учить произведения к конкурсу специально, а не выбирать игранное из своего багажа, зато количество существенно разных вариантов играемой программы первого тура составит (в описываемом случае) четыре-девять штук (мелкие пьесы едва лиЭто, в принципе, решаемо. Например, программа учится бОльше (на 50-60 мин), чем играется (20-30 мин). Жюри выбирает, какую из прелюдий, этюдов, сонат играть - в момент, когда участник садится за иструмент (не зная, кто садится)
создадут значимые различия), чего всё равно крайне мало для того, чтобы члены жюри и публика не взвыли от одинаковости играемого (и так-то многие кривятся от того, что играют, мол, одно и то же, хотя ассортимент насчитывает даже в худшем случае десятки произведений).
Кроме того, узкий, а в данном случае и вовсе однозначный выбор репертуара едва ли сможет предоставить возможности для раскрытия всех участников с их лучших сторон: недаром сейчас крупные конкурсы, наоборот, двигаются в сторону ослабления репертуарных рамок, чтобы участники смогли выбрать ту музыку, в которой они смогут показать всё, на что способны.
В продолжение темы хочу предложить тем, кто, возможно, не знаком с литературной деятельностью Бориса Лифановского, прочесть его эссе "Честная игра", как раз по теме этого потока.